Театр для знатоков

 За этот год на канале «Культура» зрители не раз могли видеть передачи, посвященные творчеству балерины Большого театра Нине Ананиашвили. Прибавьте к этому большое количество интервью в газетах и журналах, рецензий, портретов. Нина Ананиашвили фигура, действительно, видная — выступает на многих мировых сценах, участвует в фестивалях, ездит с гастролями. В передачах о ней говорят друзья, знакомые, коллеги, родственники, критики, называют её великой, почти гениальной, рассказывают о сложной и насыщенной творческой жизни балерины, которая много делает на пользу нашего балета. Они сходятся на том, что Ананиашвили — замечательный мастер, гордость нашего балета, наследница великих балерин прошлого.

Нина Ананиашвили вспоминает, как тяжело ей было пробивать себе дорогу в балете. Она жалуется, что её поколение было лишено премьер и досадует, что большинство её нынешних премьер не увидят российские зрители. Она делится трудностями профессии и милой балеринской улыбкой улыбается собеседнику, в объектив, в камеру. Она благодарит за помощь друзей, знакомых, коллег, родственников. Все это происходит почти сразу после конца представления или незадолго перед спектаклем, часто в репетиционном зале или в теплом кругу многочисленной семьи. Всякий раз эти передачи приурочены к очередной премьере, постановка которой осуществлена силами и энергией Нины Ананиашвили.

Это хорошие передачи, с хорошей режиссурой, в которых выступают весьма авторитетные деятели искусства, которым нельзя не верить. Кроме того, рассказ художника о себе, самообъяснение собственного творчества, как правило, очень убедителен, захватывает искренностью изложения и благородством намерений. Совершенно естественно, что потенциальный зритель, проникнувшись самыми теплыми чувствами к балерине, которая так много делает для нашего балета, завидев ее фамилию на афише, разживается билетом у спекулянтов и пробивается в труднодоступный Большой театр. Здесь на хрупких плечах Нины Ананиашвили лежит основная часть классического репертуара театра — Жизель («Жизель» А.Адана), Аврора («Спящая Красавица» П.Чайковского), Раймонда («Раймонда» К.Глазунова), Никия («Баядерка» Л. Минкуса), Маша («Щелкунчик»), Джульетта («Ромео и Джульетта»), Солистка в «Снах о Японии», «Моцартиане» и «Симфонии до мажор»...

Знатокам-балетоманам, познавшим толк во всех неуловимых тонкостях и нюансах сложной грамматики танца, нравятся техника и внешние данные балерины. У Нины изящная, миниатюрная фигурка, черные волосы, трогательно поставленная головка. Техника её надежна и стабильна, хотя у нее нет «коронных» движений. Она не виртуозка в принятом смысле этого слова. Для эффектного исполнения вращений — туров, ранверсе, поворотов из арабеска — она не обладает победительным напором и физической мощью, прыжок её хорош, но не впечатляющ. Зато кружевная выделка и приятная округлость её танцевального рисунка интересна всегда. Ананиашвили отлично скоординирована, сбалансирована, её носок работает как надежная пружина. Все вместе позволяет ей танцевать чисто и ровно. Она гармонично сочленяет и сополагает движения в основных позах — arabesque, attitude, свободно одолевает вращения и прыжки, «вынимает» ноги на devеloppe, когда надо — быстро продвигается по сцене в allegro и замедляет его в adagio.

Танцевальный стиль Нины Ананиашвили также удовлетворяет строгим требованием знатоков. По всем признакам она — балерина «лирико-романтического» плана. В своем танце она бежит крайностей. У нее не встретишь слишком резких или чрезмерно плавных, отчетливых движений. Этот танец не назовешь стремительным или, напротив, медлительным, элегическим или героическим. Правильнее всего было бы назвать его «умеренным». Нина Ананиашвили «изъясняется» односложными, нераспространенными «хореопредложениями», невозмутимо и гладко. Этот танец то же, что школьное задание, выполненное одаренной ученицей, внимательной, но, в целом, индифферентной к особенностям предмета. «Физика» или «математика», Раймонда или Никия, — она ко всем партиям подходит одинаково старательно, так что они выходят хорошо сделанными и сравнительно одинаковыми. А это для знатоков — знак завидной стабильности и верности славным традициям классического танца.

Со своей точки зрения они, безусловно, правы. Хорошая балерина Нина Ананиашвили танцует чисто, правильно, даже бойко, но неискушенному в балетных тонкостях зрителю воспринимать такой балет сложно, потому что он скучен. Эта балерина не претендует на исключительность интерпретаций, предпочитая движением души просто движения. Её артистизм сияет ровным светом, редко вспыхивая, как если бы в лампаде случайно выплеснулось масло, и опять возвращаясь в свое спокойное русло. Кипения души, жажды поделиться своим неповторимым внутренним миром в ней нет, так что иногда закрадывается нехорошее сомнение — есть ли этот мир у нее вообще? Она исполняет, а не создает, не творит, что на сегодняшний день — серьезная проблема европейского балета в целом. Исполнение — единственное, что интересует её в искусстве танца. А творчество — единственное, что способно заинтересовать зрителя в театре.

Театр словно забыл об этой исконной человеческой потребности, эмансипировался от него, стал вещью в себе, адресованной и понятной лишь знатокам, избранным. Великий итальянский режиссер Джорджо Стреллер говорил, что «публика в театре — протагонист. Об этом протагонисте необходимо думать и давать ему понять, что мы о нем думаем». Не думают. Ни номинальные творцы, ни критики. Досмотрев балет с Ниной Ананиашвили в главной партии, зритель уйдет из театра слегка довольный или слегка разочарованный. Вероятно, не этого он хотел. Упрекнуть же создателей передачи и авторов статей, профессионально «подавших» и «осветивших» балерину не в чем. Но того, что хотел зритель, они ему дать не смогут.

О зрителях не только не думают — обвиняют во всех смертных грехах. Говорят, как о неразвитой и маловосприимчивой к тонкому искусству толпе, зараженной стереотипами массового искусства, видящей в театре лишь развлечение. Что верно лишь отчасти, а по сути — совсем неверно. Сегодняшний зритель, как это ни пафосно звучит, хочет ходить в театр, хочет воспринимать живое искусство. Он читает прессу, литературу и заглядывает в научные справочники. Он, несомненно, интересуется искусством, пытается постичь его, озадачивается сложнейшими проблемами — на каком-то своем, не обязательно теоретически подкованном и фундаментальном, но очень искреннем уровне. Все это не выдумано — достаточно ознакомиться с подписными листами в Интернете, например Teatral или mmv-club, просто заглянуть в стабильно наполняемые театральные залы Москвы.

Он способен так определить прима-балерину Мариинского театра Ульяну Лопаткину: «Я ничего не понимаю в балете, но эта девушка умеет шаманить на сцене». И эти слова, в которых заключена глубокая правда об искусстве Ульяны Лопаткиной, мне кажется, стоят сотни прекрасных передач и статей о ней.

 Вениамин Атов
mmv@cityline.ru

Материал был впервые опубликован в «Русском журнале»

Воспроизведение любых материалов ММВ возможно только по согласованию с редакцией. Если Вы ставите ссылку на ММВ из Internet или упоминаете наш узел в СМИ (WWW в том числе), пожалуйста, поставьте нас в известность.