 |
С тех пор, как вы получили первую
премию на Всесоюзном конкурсе, тогда вам было 14
лет, вы не боялись опасности, преследующей
вундеркиндов: они рано становятся
"звездами", а потом просто исчезают с
концертной эстрады?" Это было абсолютно исключено, благодаря здравому смыслу и внимательной и чуткой опеке Штримера и отца. Раньше я уже говорил, конечно, я столкнулся с определеннами проблемами, когда, может быть, еще преждевременно, студенту надо было превратиться во взрослого артиста. Но в молодости я был от этого защищен. |
| Когда вы начинаете
репетировать с пианистом? Только после того, когда я пойму мысль произведения и отработаю основные технические приемы. Стараюсь проделать это как можно скорее, чтобы иметь больше времени для репетиций с пианистом. Разумеется, игра с пианистом очень полезна ради слаженности, отточенности исполнения, но и для виолончелиста и пианиста необходимо самостоятельное ознакомление с материалом, прежде чем начинается их совместный творческий процесс. Сначала я занимаюсь с произведением сам, только потом начинаю играть с пианистом, чтобы не тратить впустую его время. Я детально знакомлюсь с произведением, расписываю аппликатуру, тщательно отрабатываю смычковые и динамические оттенки, в этом я никогда не спешу, на этом время экономить нельзя. К тому моменту, когда идея ясна, и я знаю, как должно здесь звучать фортепьяно, мы приступаем к совместным репетициям, по крайней мере , тогда уже ясно, каковы требования к себе и к пианисту. " Вы говорите “требования”. В какой степени вы вмешиваетесь в фортепьянную часть исполнения? С первой до последней ноты. Я не могу позволить партнеру разрушить мои намерения. Поэтому с самых первых репетиций бы боремся за максимум слитности и совершенства исполнения. То есть вы хотите сказать, совершенства Даниил Шафран достигает и собственными руками - игрой на виолончели, и чужими руками своего аккомпаниатора - на фортепьяно? Попали в “яблочко”. В этом смысле должен сказать, что я чрезвычайно авторитарен и требователен. Но это не значит, что если мой партнер преложит свою идею трактовки и не убедит меня в ее целесообразности, я не соглашусь с ним. Но если это неубедительно, я категорически требую чтобы пианист принял мою идею. Сейчас вы с Готлибом работаете над чем - нибудь новым? Да . Репетируем сонату Рахманинова. Приблизительно 30 лет назад я исполнял ее в течение сезона с прославленным пианистом Яковом Флиером, и с тех пор больше не играл. Сегодня, пройдя через эти 30 лет, такие богатые на события, где было все - и горе, и радость, я совсем по-другому отношусь к этой сонате, по-другому слышу, понимаю и чувствую. Я стал более зрелым и приобрел огромный опыт. Готлиб - превосходный пианист и тонко чувствующий партнер, но он никогда не играл эту сонату. Поэтому здесь естественно я оказываю влияние на интерпритацию пианиста. Как раз кстати подоспел еще один вопрос. Когда-то вы сами участвовали в конкурсах, теперь - тоже, только в другом качестве - в жюри. Как вы считаете, такие конкурсы полезны или вредны? Это вопрос спорный. Мне кажется, что несмотря недостатки, в некотором смысле, может быть спорные, конкурсы приносят пользы больше, чем вреда. Главное достоинство в том, что они помогают обнаружить подлинные способности и дают возможность стать известным. Отрицательная сторона - длительный период подготовки к конкурсу, ограничен музыкальный кругозор участника, ограничен выбор произведений, репертуар заранее подобран и для всех обязателен. Фактически, при тех же затратах времени они могли бы достичь больших перспектив в музыке и совершенствовании мастерства. И позвольте напомнить, что бывали случаи, когда очень талантливый и способный музыкант просто-напросто проваливался. Мы знаем о многих музыкунтах, кто потерпел неудачу на конкурсах, но впоследствии стал превосходным артистом, и наоборот. |
|