Назад

Главная страница

 


Кинетический театр Саши Пепеляева в Лондоне.

   В конце октября этого года Кинетический театр Саши Пепеляева посетил с гастролями Лондон. Были показаны спектакли «Не там» и «Что такое морская капуста» По поводу этих выступлений высказались ведущие балетные обозреватели газет «Гардиан» (Джудит Мэкрелл) и  «Индепендент» (Надин Мейснер). 

   В  Британии «русский танец» — это прежде всего танец классический, каким он предстает в балетах Большого или Мариинского театра. Не меньшую известность приобрел русский народный танец, но так называемый «современный танец» — здесь тайна за семью печатями. Контекст, в котором он существует в самой России, неизвестен даже специалистам. Попытка поставить в этот контекст искусство труппы приводит Джудит Мэкрелл к курьезной ошибке: посчитав москвича Пепеляева петербуржцем и переместив его в поле влияния Мариинского театра, она приходит к мысли, что идеи хореографа вызваны желанием освободиться от властного влияния цитадели классического танца. 

   Среди других влияний, которые испытывал танцевальный словарь труппы, критик упоминает американский постмодернизм, а также новый европейский танец. Она считает, что Пепеляев играет со стилем сюрреалистической клоунады в духе Вячеслава Полунина (последний, к слову, посетил спектакль). Определяя язык Пепеляева как «смесь серьезного и разрушительного, атлетичного и абсурдного», Мэкрелл предполагает, что цель поисков хореографа «открыть новые хореографические стратегии внутри русской балетной сцены, ориентированной преимущественно на классическую традицию».

   Надин Мейснер считает нужным особо оговорить, что «у этой труппы есть не только грамматика, ничуть не менее современная, чем у любого западного аналога, но уникальное видение». Кинетический спектакль она определяет как «пестрое сооружение, смонтированное из фрагментов движений и речи и барахолочного реквизита». Спектакли Пепеляева, по мнению Мейснер, строятся на непрямой, косвенной, ассоциативной, в лучшем случае, связи сюжета, речи и танца: «Не здесь» начинает соло самого Пепеляева (пригибающиеся движения), положенное на его же сердитое повествование о гражданине Кузнецове, которому на голову свалился кирпич, но в танце остальных исполнителей содержатся лишь отзвуки этой истории. Они танцуют на музыку Баха, это грациозный perpetuum mobile унисона и контрапункта, пронизанный невозмутимой пародией и штампами». В «Что такое морская капуста» также ничто «не имеет прямого отношения к соло и танцам групп, исполняемых под разноязычный песенный аккомпанемент». 

   Джудит Мэкрелл в описаниях «Не здесь» идет от образной выразительности, основанной на верности сценической материи: «...танцовщики ведут себя как необузданные малыши, начинающие делать первые шаги — она лежат на полу и кричат, упорно отказываются ходить и разрывают фразы наметившегося танца неистовыми, неграциозными проходками». Развивая изложенные ранее соображения, она отдельно останавливается на клоунском начале, которое для нее оказывается сосредоточено в «угрюмой, тяжело ступающей фигуре самого Пепеляева, либо подающего громовые команды четырем другим танцовщикам, либо изрыгающего непрерывные хриплые комментарии к своим грубовато-фарсовым движениям». Обеим критикам в «Не здесь» понравилась зеркальная игра, возникающая благодаря заднику, на котором изображена публика, в конце хлопающая артистам механическими картонными (по другой версии  деревянными) руками.

   Сойдясь на том, что «чередование анархии и точности зажигается некоторыми приятными диссонансами» и кинетические дадаисты «отанцвывают самые разнородные компоненты, чтобы создать нечто алогичное и неуловимо поэтичное», похвалив танцовщиков за их юмор и умение, критики разошлись в общей оценке увиденного. Надин Мейснер приходит к выводу, что «лучше всего просто принять этот герметизм, устроиться поудобнее и наслаждаться живыми искрами, возникшими от трения различных элементов». По ее мнению, это зрелище в любом случае «проникает в пласты твоего подсознания и предлагает оживляющий опыт». Джудит Мэкрелл, напротив, уверена, что «Пепеляев не дает нам ключей к воображаемому миру, в котором, как он думает, обитают его танцовщики». И главным для нее остается чувство, что эта «труппа настолько сосредоточена на своих личных шутках и проблемах, что им в принципе не очень важно, слышит ли их кто-нибудь еще».

Сергей Конаев,
по материалам газет «Гардиан» и «Индепендент».

 


Воспроизведение любых материалов ММВ возможно только по согласованию с редакцией. Если Вы ставите ссылку на ММВ из Internet или упоминаете наш узел в СМИ (WWW в том числе), пожалуйста, поставьте нас в известность.