Суета сует
"Я стихи писать не могу, -
сказал Витька Корнеев
По натуре я не Пушкин. По натуре я Белинский"
А. и Б. Стругацкие
СВЭТСКИЙ МИКС
Театральный сентябрь
1999 года начался, as usual, набором тусовочных
мероприятий: фестиваль "Неофициальная
Москва", премьера в театре Вахтангова, начало
иностранных наездов на столицу.
Начнем по порядку. Рекламные цунами
"андергаудного" фестиваля, как и положено в
таких случаях мгновенно улеглись с его началом.
На театральный лист посыпалось множество
поклонов нашему многоуважаемому Админу, он же
красиво оформил вышедший в web обзор прессы на
сервере Марата
Гельмана.
На фестиваль меня потянула
"Снегурочка", расхваленная на все лады
Бородинцами, и "Пчеловоды" о которых все уши
прожужжал Андрей. После "Снегурочки" я, на
всякий случай, 35 раз спросила Нину - а как там
"Пчеловоды". Получив заверение, что
значительно лучше я отправилась на очередное
тусовочное мероприятие. ТЮЗ кишмя кишел
знаменитостями, широко известными в узких
кругах. По прочтении программки, у меня возник
вопрос, которому из Брейгелей повезло, да и кто
есть кто в спектакле познать было бы не
безынтересно. Но, видимо, такие мелкие
подробности не важны для авангардного театра.
Собственно действие началось со второй новеллы.
Не знаю, как там Босх, но Суриковский "Переход
Суворова через Альпы" чувствовал себя на сцене
хорошо. Замеченный мною в первом номере Иван
Волков (инф. от Андрея) и здесь проявил себя
наилучшим образом. Зрелищность наличествовала,
общая картинка и свет были выстроены на славу.
Симпатичные нетрадиционные материалы и
достаточно высокое качество выделки антуража
порадовали профессиональным подходом к делу. За
сим последовал шедевр, который до сих пор не дает
покоя мне и моим окружающим. Новелла с крюком -
это про меня. Теперь мне не требуются
многословные запутанные описания характера
состояния моих действий. Я могу просто сказать:
"Нина, я точу крюк. Ну ты же понимаешь?.." И
Нина понимает, чего ж тут не понять? С этого
момента я полюбила "Пчеловодов" и финальная
картинка сбора всех святых на "Корабле
дураков" прошла как по маслу, а девчонки,
быстренько соорудившие милый домашний очаг из
останков мужских терзаний устройства мира,
вызвали улыбку умиления у большей части дам
соответствием крутого авангарда обычной
житейской ситуации.
Опустим премьеру в Вахтангова и
обратим наш виртуальный взгляд на Малую Бронную,
где на время расположился театр Кабуки. Начну с
конца: я очень зауважала японцев, поскольку умыли
они нашу эстетствующую общественность на славу.
Ажиотаж был непомерный. Кабукоманов-халявщиков
оказалось в Москве великое множество. Парадом
командовала муторная совковая тетечка, видимо,
крутой знаток японского языка и театра. Как
положено гению, она не обращала внимание ни на
свой внешний вид, ни на интерес собеседника, и в
течение получаса пыталась нас убаюкать своим
бесцветным голосом и сбивчивым рассказом.
Заснуть не позволял абсолютный холод в помещении
театра. На смену тетечке пришли японцы,
показавшие несколько танцевально-музыкальных
композиций, написанных не для театра Кабуки, а
просто так. Очень трогательно выглядел дядька,
сосредоточенно колотивший деревяшкой по
деревяшке, изображая "звонки" в театре
Кабуки за 30 и за 5 минут до начала спектакля
соответственно. Второй "звонок" безумно
понравился не только мне, но и еще какому-то
нормальному зрителю, воскликнувшему "браво"
еще до окончания демонстрации возможностей
древесины. Эстетствующие кабукоманы посмотрели
в его сторону с суровым осуждением. Финал был
феерический. Хорошо запомнив заповедь Штирлица,
что в голове у собеседника остается только
последняя фраза (если вообще что-то остается) -
японцы, выйдя на сцену в полном составе, запели
русские песни. Заводилой была милая барышня,
вполне четко произносящая звук "р". Тихое
хихиканье нашей троицы переросло в истерический
хохот, когда со сцены, нам поведали, что японцы
настолько любят русские народные песни, что одна
из них - "Ямщик", даже входит в обязательную
школьную программу. Только, в России эта песня
грустная, а в Японии ее поют весело. Кроме
народных японских инструментов в руках
волшебников Кабуки появились балалайка и ложки.
Лихо подтанцовывая, японская леди запела что-то
почти роковое и я ожидала выноса бас-гитары с
минуту на минуту. "Ну а теперь - Катюша!" Это
был последний гвоздь в крышке - лед был сломлен,
публика разразилась громовыми аплодисментами и
зал осветили лучезарные улыбки. Мы сразу
осознали, почему в театре кабуки играют мужчины,
хоть и придуман он был женщинами. Ведь будь мы в
Японии 16-17вв, все присутствующие в зале мужчины
тут же ринулись бы за кулисы: по домам, к унылым
эстетствующим половинам явно никого не тянуло. И
как это у японцев все продумано, однако...
За сим, mon cher amie, я прощаюсь с тобой до
конца сентября: Москве вновь грозит нашествие
француза. Ежели смогу разобраться в "Игре
любви и случая"- отпишу всенепременно!
Целую. Всегда твой
Тусовщик поневоле
 |
Напоминаем: все, что Вы здесь прочли, сугубо личное |
| мнение, строго не рекомендательного характера! |
ВАШИ ЗАМЕЧАНИЯ ПРОЧТУТСЯ